ЗИМА В СТАМБУЛЕ
маленькая поэма

Прощай, мороз! В Стамбул, в Стамбул, в Стамбул!
Забыть роман, где был упрям, как ослик…
Однако о любви сподручней после
мне говорить. Пока в душе сумбур.

Зима в Стамбуле. Лучшая из зим!
Дождем и ветром попусту стращали –
здесь можно смело обойтись плащами.
Сияет солнце. Мы сияем с ним.

В подробностях я помню до сих пор
паром и тех, кто плыли на пароме,
они по делу, это я – паломник.
Холмы искрятся. Пенится Босфор.

Стамбул меня затянет, как паук,
как на дрожжах взбесившееся тесто.
О том предупреждал Орхан Памук,
певец гонимый, он же – гений места.

Словарь распух: кебаб, кальян, килим.
Что взять еще во чреве Гранд-базара?
От зазывал бегу, как от пожара.
Зима в Стамбуле – лучшая из зим!

Хотя, конечно, вовсе не зима.
Любой газон – отрада футболиста,
а что местами глухо и нечисто,
так это труд не моего ума.

Что привезу? Мне стыдно, но – живот:
жрал требуху, барашка и рыбешек,
и к сладостям тянулся, как ребенок:
«Халва, халва!» И дрых себе, как кот.

Что за декабрь без снеговых перин,
что за январь без лютого мороза!
Без Пушкина! Без «я тогда моложе…»
Зима в Царьграде! Город-исполин,

дай мне харчевню с видом на пролив,
дай мне обмылок жизни византийской,
в толпе густой стремительно затискай,
собой, как лимонадом, напоив.

Дай мне запомнить твой Султанахмет,
Галатский мост, каштаны, эту зиму
и мой роман, что был невыносимым,
а ты шуми еще сто тысяч лет.

Пусть каждый твой торгующий старьем
подвал спасется от житейской бури.
Вздохну, прощаясь: «Если мы умрем,
то это будет явно не в Стамбуле!..»


Жизнь длиннее, чем одна любовь. У кого по-другому, я преклоняюсь! (с)